Волшебные сказки Афанасьева [Литрес] - Александр Николаевич Афанасьев

Иван Голый натянул лук и пустил стрелу: полетела стрела за сто верст, попала в богатыря Марка Бегуна и отбила ему обе руки. Закричал Марко Бегун богатырским голосом:

– Ах ты, Иван Голый! Отшиб ты мне обе руки; да и тебе беды не миновать!

Иван Голый взял лук на колено и переломил надвое:

– Нет, царевич! Лук ледащий – не годится такому богатырю, как ты, пускать с него стрелы.

– Что же это, царевна? Али ты надо мной потешаешься? Какой лук дала – мой слуга стал натягивать да стрелу пускать, а он тут же пополам изломился?

Царевна приказала вывести из конюшни своего ретивого коня.

Ведут коня сорок человек, едва на цепях сдержать могут: столь зол, неукротим!

– Ну-ка, наречённый жених, прогуляйся на моём коне; я сама на нём каждое утро катаюся.

Царевич крикнул:

– Эй, Иван Голый! Посмотри, годится ли конь под меня?

Иван Голый прибежал, начал коня поглаживать, гладил-гладил, взял за хвост, дернул – и всю шкуру содрал.

– Нет, – говорит, – конь ледащий! Чуть-чуть за хвост пошевелил, а с него и шкура слетела.

Царевич начал жаловаться:

– Эх, царевна! Ты всё надо мной насмешку творишь; вместо богатырского коня клячу вывела.

Царевна не стала больше пытать царевича и на другой день вышла за него замуж. Обвенчались они и легли спать; царевна положила на царевича руку – он еле выдержать смог, совсем задыхаться стал. «А, – думает царевна, – так ты этакий богатырь! Хорошо же, будете меня помнить».

Через месяц времени собрался царевич с молодой женою в своё государство ехать. Ехали день, и два, и три, и остановились лошадям роздых дать. Вылезла царевна из кареты, увидала, что Иван Голый крепко спит, тотчас отыскала топор, отсекла ему обе ноги, потом велела закладывать лошадей, царевичу приказала на запятки стать и воротилась назад в своё царство; а Иван Голый остался в чистом поле.

Вот однажды пробегал по этому полю Марко Бегун, увидел Ивана Голого, побратался с ним, посадил его на себя и пустился в дремучий, тёмный лес. Стали богатыри в том лесу жить, построили себе избушку, сделали тележку, добыли ружьё и зачали за перелётной птицей охотиться. Марко Бегун тележку возит, а Иван Голый сидит в тележке да птиц стреляет: той дичиною круглый год питались.

Скучно им показалося, и выдумали они украсть где-нибудь девку от отца, от матери; поехали к одному священнику и стали просить милостыньку. Поповна вынесла им хлеба и только подошла к тележке, как Иван Голый ухватил её за руки, посадил рядом с собой, а Марко Бегун во всю прыть побежал, и через минуту очутились они дома в своей избушке. «Будь ты, де́вица, нам сестрицею, готовь нам обедать и ужинать да за хозяйством присматривай». Жили они втроём тихо и мирно, на судьбу не жаловались.

Раз как-то отправились богатыри на охоту, целую неделю домой не бывали, а воротившись – едва свою сестру узнали: так она исхудала!

– Что с тобой сделалось? – спрашивают богатыри.

Она в ответ рассказала им, что каждый день летает к ней змей; оттого и худа стала.

– Постой же, мы его поймаем!

Иван Голый лёг под лавку, а Марко Бегун спрятался в сенях за двери. Прошло с полчаса, вдруг деревья в лесу зашумели, крыша на избе пошатнулася – прилетел змей, ударился о сырую землю и сделался добрым молодцем, вошёл в избушку, сел за стол и требует закусить чего-нибудь. Иван Голый ухватил его за ноги, а Марко Бегун навалился на змея всем туловищем и стал его давить; порядком ему бока намял!

Притащили они змея к дубовому пню, раскололи пень надвое, защемили там его голову и начали стегать прутьями. Просится змей:

– Отпустите меня, сильномогучие богатыри! Я вам покажу, где мертвая и живая вода.

Богатыри согласились. Вот змей привёл их к озеру; Марко Бегун обрадовался, хотел было прямо в воду кинуться, да Иван Голый остановил.

– Надо прежде, – говорит, – испробовать.

Взял зелёный прут и бросил в воду – прут тотчас сгорел. Принялись богатыри опять за змея; били его, били, едва жива оставили. Привёл их змей к другому озеру; Иван Голый поднял гнилушку и бросил в воду – она тотчас пустила ростки и зазеленела листьями. Богатыри кинулись в это озеро, искупались и вышли на́ берег молодцы молодцами; Иван Голый с ногами, Марко Бегун с руками. После взяли змея, притащили к первому озеру и бросили прямо вглубь – только дым от него пошёл!

Воротились домой; Марко Бегун был стар, отвёз поповну к отцу, к матери и стал жить у этого священника, потому что священник объявил ещё прежде: кто мою дочь привезёт, того буду кормить и поить до самой смерти. А Иван Голый добыл богатырского коня и поехал искать своего царевича. Едет чистым полем, а царевич свиней пасёт.

– Здорово, царевич!

– Здравствуй! А ты кто такой?

– Я Иван Голый.

– Что ты завираешься! Если б Иван Голый жив был, я бы не пас свиней.

– И то конец твоей службе!

Тут они поменялись одёжею; царевич поехал вперёд на богатырском коне, а Иван Голый вслед за ним свиней погнал. Царевна увидала его, выскочила на крыльцо:

– Ах ты, неслух! Кто тебе велел свиней гнать, когда ещё солнце не село? – и стала приказывать, чтобы сейчас же взяли пастуха и выдрали на конюшне.

Иван Голый не стал дожидаться, сам ухватил царевну за косы и до тех пор волочил её по двору, пока не покаялась и не дала слова слушаться во всём мужа. После того царевич с царевною жили в согласии долгие годы, и Иван Голый при них служил.

Царь-медведь

Жил себе царь с царицею, детей у них не было. Царь поехал раз на охоту красного зверя да перелётных птиц стрелять. Сделалось жарко, захотелось ему водицы испить, увидал в стороне колодец, подошёл, нагнулся и только хотел испить – царь-медведь и ухватил его за бороду:

– Пусти, – просится царь.

– Дай мне то, чего в доме не знаешь; тогда и пущу.

– Что ж бы я в доме не знал, – думает царь, – кажись, всё знаю… Я лучше, – говорит, – дам тебе стадо коров.

– Нет, не хочу и двух стад.

– Ну, возьми табун лошадей.

– Не надо и двух табунов; а дай то, чего в доме не знаешь.

Царь согласился, высвободил свою бороду и поехал домой. Входит во дворец, а жена родила ему двойни: Ивана-царевича и Марью-царевну; вот чего не знал он в доме. Всплеснул царь руками и горько заплакал.